РАССКАЗЫ:
Десятилетие великого испытания
Lettre d'un voyageur russe (Письмо из Парижа в Москву)
Так, к слову: Гасконцы
Кошмарная перспективка
Два большевика
CТАТЬИ:
Serge Gainsbourg et Serge Gainsbarre
ЭССЕ:
Русский язык, культура, постсовременность
СТИХИ
псевдонимы: Есхели (Ез) Зельцер и Ф.Манилов.
Так, к слову: Гасконцы
Баски, в незапамятные времена спустившиеся с гор и смешавшиеся с французами, суть гасконцы. Утратив язык и смягчивши нрав, они вполне нехарактерны. Несчастный мушкетер Артаньян, он даже не мог бы истыкать меня своим неуклюжим снарядом за такую неучтивость. Впрочем, как и его "прообраз", господин Шарль де Батц, провинциальный честолюбец, перед отъездом в Париж на поиски фортуны без особых сомнений заимствующий у материнской ветви семьи, рода Монтескью, родовой титул сеньоров Артаньяна, этот тоже, конечно, уже не может. Этот последний, гасконский дворянчик, родившийся в маленьком замке Кастельморо, недалеко от тихого городишки Лупьяк под Бордо то ли в 1611 году, то ли в 1615, проделал чрезвычайно ловкую карьеру благодаря, в основном, его преосвященсту кардиналу Мазарини, чьи деликатные поручения молодой подручный исполняет ловко, без малейших зазрений совести и не шумно. После смерти благодетеля, который - несмотря на невероятную вороватость - умер спокойно и бестревожно, даровитый приживала не остался без дела, поступив в распоряжение хотя и здорово обворованного, но умного и тем более нуждающегося в нешумных услугах короля. Тощая казна сама громко подсказывает тот род услуг, в которых нуждается молодой монарх: в 1661 году гасконцу поручается тихо арестовать Никола Фуке, суперинтенданта государственных финансов, щедро расходовавшего гигантское состояние, скопленное благодаря чудесному служебному положению, на всякие ничтожные пустяки: на гг. Мольера, Ла Фонтена, а также на строительство небольшого личного замка в Во, так, можно сказать, дачки, который оказывается отделкой, к несчастью, несколько роскошнее королевского дворца.
Доносчик, настоявший на аресте, г. Жан-Батист Кольбер, сын богатенького суконщика из Реймса и, к слову, также протеже г-на Мазарини, не остается в накладе, ему поручается пост генерального контролера государственных финансов, благодаря которому он быстро становится новым великим меценатом на место сидящего в крепости Пиньероль предшественника.
Очевидно по контрасту, а, может быть, и из понятного суеверия, новый министр больше покровительствует наукам, чем изящному письму. Государь поручает своим подружкам обживать новый замок, а преданный и исполнительный слуга - наконец! - становится капитан-лейтенантом мушкетеров.
Итак, капитан мушкетеров при Луи Каторз (официозно -Людовике Четырнадцатом, как его и принято называть на Руси), выполнив предостаточно пределикатных миссий, поздравляется маршалом, но, правда, не маршалом Франции, а просто маршалом штаба, т.е., одним из многих генералов или старших штабных офицеров, стремительно отправляется на войну, где и оказывается благополучно убит при осаде Маастришта в возрасте то ли 58, то ли 60 с небольшим лет.
Мемуары господина из Артаньяна, апокриф, опубликованный в 1700 году, имел некоторую популярность благодаря, главным образом, своей фривольности и нескромности. Много лет спустя, было забытая, эта книжка попалось на глаза господину Александру Дюма-отцу...
Ezechiely. 1997. Вот так герои детства оказываются на поверку грузинскими чекистами...
